Алеся Кафельникова об обратной стороне красивой жизни

В июле прошлого года на Twitter-страничке известного теннисиста Евгения Кафельникова появились пугающие сообщения, которые поначалу навели поклонников и СМИ на мысль, что аккаунт был взломан. Евгений писал, что он "отец-неудачник, который попал в ад" и его "жизнь начинает терять смысл". Речь шла о его единственной дочери, модели Алеси Кафельниковой, а в качестве причины проблем указывались наркотики. Долгое время об Алесе ничего не было слышно и сама она не рассказывала о себе в социальных сетях. В новом номере журнала Tatler Алеся дала честное и откровенное интервью, в котором в том числе поведала, как ей жилось в британском пансионе и зачем она резала себе руки.

По словам Алеси, учиться в британском пансионе она захотела сама, но для этого ей пришлось долго уговаривать отца. С переменой места жительства проблемы, от которых пыталась сбежать Алеся, никуда не ушли.

Дружить не получалось, моя замкнутость вызывала у сверстников отторжение. Все как в фильмах про подростков-аутсайдеров. В столовой никто не звал меня к себе за стол, обедала я в компании своего подноса. Единственная подруга, афроамериканка Фату, в какой-то момент заявила, что я "странная", "вампир" и высасываю из людей энергию.

Напряженность в отношениях с одноклассниками все нарастала, а внутренняя опустошенность наводила на мысли о смерти и желании причинить себе боль.

Первый порез помню как сейчас. После той потасовки и предательства Фату я сидела у себя в комнате и думала: "Зачем людям чувства, если они причиняют такую боль? Почему нельзя их отключить?" Разобрала точилку, осознанно, медленно, вытащила лезвие - и провела им по коже. Я получила то, что хотела: освобождение от боли через наказание самой себя. Это было как приход - только рукам очень холодно.

Ситуация начала немного меняться, когда Алеся приехала на каникулы в Москву и на вечеринке подруги познакомилась с представителями золотой молодежи, которые, в отличие от заграничных одноклассников, приняли ее как свою.

Они были приветливы и открыты, и мне это страшно понравилось. Мы стали дружить в соц­сетях, периодически встречались. Я больше не казалась себе гадким утенком. Меня принимали. Я даже перестала себя резать. Папа уже не хотел, чтобы я возвращалась в Лондон, одобрял моих новых друзей и даже ослабил контроль. Да и я не горела желанием уезжать, когда вокруг столько людей, которые хотят со мной общаться.

Полное интервью читайте в новом номере Tatler.

Источник